Довоенная Истра в воспоминаниях старожилов  

Почти восемь десятилетий назад, в декабре 1941 года, за две недели фашистской оккупации Истра была практически полностью стёрта с лица земли. После ухода немцев от города осталось несколько коробок кирпичных зданий, печные трубы и руины Ново-Иерусалимского монастыря. В 1942 году возник грандиозный проект архитектора Щусева: Истру хотели превратить в подмосковный город-курорт, но этой идее не суждено было сбыться. Тем не менее после войны Истра была отстроена заново. Только это был уже не тот город детства, что остался в памяти старожилов...

Воскресенск и окрестности на карте Московской губернии 1920-х годов

Своё нынешнее имя Истра получила в 1930 году от названия реки, на высоком берегу которой она стоит. До этого город назывался Воскресенском и был до революции заштатным городом Звенигородского уезда, а в 1920-х годах – центром вновь образованного Воскресенского уезда. Улицы города располагались в основном в северной части нынешней Истры, от больницы до площади Революции. Центральные были вымощены булыжником, по ним летом на телегах, а зимой на санях приезжали в город крестьяне из окрестных деревень.

«На площади Революции и в сквере проходили массовые гуляния горожан, – рассказывала Мария Ямская. – В праздничные и выходные дни в сквере играл духовой оркестр, там всегда было весело. Важное место занимал в городе спорт. Запомнились яркие массовые выступления физкультурников на площади, в которых принимали участие и мы, дети. А зимой площадь Революции превращалась в каток, который вечером хорошо освещался. Молодёжь, прикрутив коньки к валенкам, с удовольствием каталась. В Новый год там красовалась ёлка. Площадь Революции была центром и торговой жизни города».

Крестьяне на Волоколамском шоссе в Истре. 1931 год

На той стороне площади, где ныне находится здание окружной администрации, стояли в ряд несколько двухэтажных домов. В одном из них, в деревянном двухэтажном здании, на первом этаже находилась пекарня. Старожилы вспоминали, как они, будучи детьми, заглядывали в окна пекарни и наблюдали за процессом приготовления хлеба и наслаждались манящим запахов свежей выпечки. На втором этаже этого же дома располагалась чайная, посетителями которой были чаще всего мужчины. Перед войной чайная стала столовой, но с ресторанным залом, так что иногда по вечерам со второго этажа доносились звуки баяна.

На фасаде соседнего дома некогда красовалась большая вывеска: «Воскресенское единое потребительское общество». «Впрочем, вывески, как и жизнь, часто менялись, – вспоминала Мария Майорова. – Сначала на первом этаже был магазин тканей, потом – парикмахерская. Парикмахерскую сменило потребительское общество». А в 1930-х годах первый этаж дома занял Торгсин – магазин Всесоюзного объединения по торговле с иностранцами. По воспоминаниям очевидцев, в магазине продавались очень красивые товары, которых не было в других магазинах, но купить их можно было только в обмен на серебро и золото. 

В следующем доме с мезонином на первом этаже было просторное помещение магазина «Культмаг». Там торговали промышленными товарами, среди которых в памяти старожилов, конечно же, запечатлелись новенькие блестящие велосипеды – недостижимая мечта их детства.

Истринскую детвору больше всего на площади радовала тележка с мороженым, которое стоило недорого и казалось необыкновенно вкусным.

На углу площади Революции и улицы Ленина (той её части, что раньше носила название 1-й Клинской улицы) в одноэтажном доме с мезонином была ещё одна чайная. «Впрочем, – вспоминала Мария Майорова, – с 1930 года там была уже не чайная, а артель промкооперации “Швейник”. Это была далеко не единственная артель в городе. Дело в том, что после отмены частных промыслов в городе появилось много безработных кустарей. Повсюду стали организовываться артели промысловой кооперации: сапожная, трикотажная, артель “Металлист”, артель парикмахеров и другие. В артели принимали и молодёжь в качестве учеников».

Через дорогу от артели находился, пожалуй, самый известный в Истре магазин – универмаг. Это здание до революции принадлежало купцу Звягину, который устроил в нём трактир и гостиничные номера. В 1930-х годах первый этаж уже давно занимал продовольственный магазин: гастрономия, бакалея, мясной и рыбный отделы, хлеб.

Воскресенск. Площадь Революции. 1920-е годы

«Если на нынешней площади Революции множество легковых машин, – заканчивала свой рассказ о главной площади города Мария Майорова, – то в те далёкие годы там было множество лошадей с телегами. Особенно много их было в базарные и ярмарочные дни. На площадь стекался народ не только городской, но и с окрестных сёл и деревень. Для лошадей с телегами, а также для скота, предназначенного к продаже, были предусмотрены две коновязи: одна у чайной рядом с универмагом, другая – на площади Урицкого. Торговали на месте нынешнего сквера. Там располагались торговые ряды, где продавали мясо, молоко, рыбу, а летом ещё и овощи, различные ягоды, фрукты. Чуть дальше – торговля сеном, соломой, дровами, скотом. Но самой оживлённой площадь была, конечно, в дни ярмарок и на Масленицу. Ярмарки проводились в праздник Вознесения, Петров день и праздник Покрова. В эти дни шла особенно бойкая торговля».

«Немало удивительного можно было повидать на ярмарках: приезжали музыканты и трюкачи, устраивались всевозможные игры и лотереи, – вспоминал Анатолий Мартынов. – Всюду были цыганки, которые предлагали погадать и позолотить ручку». Для детей крутили карусели под шарманку, устанавливали качели (там, где сейчас фонтан в сквере), а весной устраивали катание на тройках с бубенцами. К обеду торговая жизнь утихала, и приезжие старались попасть в Дом крестьянина, что на углу площади Революции. Там можно было отогреться, отдохнуть, выпить чаю или что-нибудь покрепче.

Воскресенск. Торговая площадь и часовня. Начало XX века

Украшением Торговой площади в Воскресенске являлась каменная часовня, возведённая в 1889 году в русском стиле по инициативе городского мещанского общества в память о спасении Александра III и императорской семьи 17 октября 1888 года при крушении царского поезда под Харьковом. В конце 1920-х годов часовню на главной площади города превратили в пожарную каланчу, а через несколько лет разрушили до основания. Такая же участь постигла и Елеонскую часовню, воздвигнутую во времена патриарха Никона на другом конце Крестовской улицы, которая после революции получила название Первомайская.

«После того, как Елеонская часовня была разрушена, – писала в своей публикации Людмила Канашева, – на её постаменте был поставлен памятник Сталину во весь рост.

В хрущёвские времена памятник убрали, и долгое время там был пустырь, заросший травой и кустарником. Затем разбили газон с клумбами, а в нескольких метрах от постамента, в сквере, в 1980-х годах основали памятник “Родина-мать”, деньги на который собирали жители Истры. Здесь же указали фамилии истринцев, погибших в годы Великой Отечественной войны».

Тогда же, в 1930-х годах, во время очередной волны гонений на религию, комсомольцы добрались и до городской церкви Вознесения Господня, возведённой в 1805 году. «В начале ХХ века, – вспоминал Анатолий Мартынов, – Вознесенскую церковь перестроили, она расширилась, похорошела. Стояла она на высоком обрывистом склоне к реке, была белокаменной, с зелёным куполом и утопала в зелени. Меня в этой церкви крестили, и потом ещё несколько раз я со своей бабушкой ходил на службу».

Воскресенск. Церковь Вознесения Господня и управа. Начало XX века

В 1933 году церковь закрыли, иконы и утварь растащили. Однако внешний вид церкви оставался прежним, каждый проходящий мимо, остановившись, мог помолиться. Это не нравилось властям, и тогда приняли решение снять крест с купола. Специальных механизмов и приспособлений до этого не было, потому горсовет долго не мог осуществить задуманное. Затем нашёлся какой-то «смельчак», который с помощью верёвок, крюков и других подсобных средств за большие по тем временам деньги сумел снять крест. Это было сенсацией для города. Одни сожалели, что их лишили возможности креститься перед церковью, другие восхищались смелостью этого человека.

Оставшись без креста на куполе, церковь всё же продолжала притягивать прихожан. Как и прежде, раздавался звон колоколов. Решили избавиться и от них. «Снимали колокола вручную и сбрасывали вниз, – рассказывал Анатолий Мартынов. – От ударов о землю они разбивались. Один маленький осколок долго хранился у меня.

Снятием колоколов не ограничились, решили полностью разобрать колокольню. Но это оказалось непросто: кладка была сделана на совесть, а из инструментов были только лом, кирка да кувалда. Так что из задуманного ничего не получалось. Тогда пошли на хитрость: примерно на уровне первого яруса колокольни пробили углубления в стене, в них вставили железнодорожные шпалы. Так было сделано по всему периметру, и колокольня, точнее верхняя её часть, села на эти шпалы. В один из дней вокруг здания выставили охрану, облили шпалы керосином и подожгли. Подожгли часов в 9 утра, и только примерно к часу дня колокольня качнулась и упала, как и было задумано, в западном направлении, во двор церкви. Раздался гул, в небо взметнулись облака пыли».

Впоследствии в церкви разместилась мебельная артель. Анатолий Мартынов: «Производственные мощности артели росли, помещений в здании церкви не стало хватать. Поэтому было принято решение построить дополнительный цех. Начали копать траншеи под фундамент как раз на месте старого церковного кладбища, извлекая останки захоронений. Некоторые из них хорошо сохранились, и были видны полуистлевшие тела. Обо всём увиденном мне рассказывал работавший там отец, который приходил на обед. Но обедать после этого он не мог. Так продолжалось целый месяц. Цех был построен и введён в эксплуатацию».

Митинг на площади Революции в Истре. 1930-е годы. Из семейного архива Выдриных

Основная культурная жизнь города была сосредоточена в здании кинотеатра (бывший Народный дом, ныне Истринский драматический театр) на углу улиц Ленина и Советской, где демонстрировали кинофильмы, ставили спектакли, давали концерты, проводили различные торжественные мероприятия. «Фильмы вначале были немые, – писал в мемуарах Анатолий Мартынов, – они сопровождались игрой на рояле. В кино ходили все: и взрослые, и дети. На следующий день после просмотра фильма шло его бурное обсуждение в школе, дома и даже в очередях». Вечерами фойе кинотеатра превращалось в танцевальный зал. За билетами в кино всегда были очереди, достать их считалось большой удачей. Рядом с кинотеатром в сквере в середине 1930-х годов оборудовали детскую площадку с игротекой. За небольшую плату можно было взять напрокат настольные игры и игрушки. Дети с ближайших улиц любили бывать там. Наискосок от кинотеатра размещался городской стадион. Летом на нём играли в футбол, а зимой заливали каток, охотно посещаемый как детьми, так и взрослыми.

Истринцы на городском катке. 1930-е годы. Из семейного архива Выдриных

«В городе было две школы, – рассказывала Галина Шаповалова, – семилетняя имени Крупской и десятилетняя имени Тимирязева. Крупская школа, а в народе просто «Крупа», занимала двухэтажное здание рядом с монастырём, а Тимирязевская школа располагалась в двух зданиях. Старшие классы с пятого по десятый учились в основном здании, сложенном из красного кирпича (бывшее дореволюционное городское училище, а ныне школа имени Чехова), – это была “Красная” школа. По соседству с ней, в бывшем усадебном доме Цуриковых, находилась “Белая” школа (по цвету здания), где учились начальные классы».

Между тем город рос, а с ним и население, требовались дополнительные учебные помещения. В 1933 году было закончено строительство нового двухэтажного деревянного здания рядом с «Красной» школой, а в бывшем усадебном доме Цуриковых открыли другую школу – семилетнюю школу №2. Особенностью её было то, что в ней учились дети из ближайших к городу сёл и деревень. Позднее этой школе присвоили имя всеобщего любимца, лётчика-героя Водопьянова. «В 1940 году к нам в школу приезжал Герой Советского Союза, лётчик Михаил Васильевич Водопьянов, – вспоминала Фаина Канашева. –  Актовый зал школы был забит до отказа учениками и преподавателями. Водопьянов очень интересно рассказал нам, как он в 1934 году одним из первых сел на своём самолете на льдину и вывез первую партию челюскинцев. В конце встречи на просьбу коллектива школы Водопьянов дал согласие на присвоение своего имени нашей школе». Школа №2 имени Водопьянова, как и многие другие деревянные дома в Истре, была сожжена во время фашистской оккупации в 1941 году.

Посадка саженцев перед школой имени Тимирязева в Истре. 1930-е годы

«Имелся в городе и свой Дом пионеров, – рассказывала Мария Ямская. – Не дворец, а обычный одноэтажный дом на Первомайской улице. Там работали различные кружки, ребята охотно их посещали. Я занималась в литературном кружке имени Лермонтова, который объединял учащихся школ имени Тимирязева и имени Крупской. Нам было очень интересно: мы занимались поэзией, ставили пьесы, сочиняли рассказы». А каждое лето все истринские школы превращались в пионерские лагеря, где отдыхали по сменам школьники из Москвы. «Пионерский лагерь не имел, конечно, никаких замков и охраны, – говорил Анатолий Мартынов. – Любой мог зайти, чтобы понаблюдать за кипучей лагерной жизнью. Я любил бывать там (один или с друзьями), с любопытством и некоторой долей зависти наблюдал, сколько интересных занятий было у московских пионеров. Для них были организованы разнообразные кружки: авиамодельный, художественной самодеятельности, рисования и так далее. Конечно, тут были и всевозможные игры, часто со сцены слышались стихи и песни. Всё это было очень увлекательно».

Красивые окрестности и чистый воздух привлекали в Истру многих отдыхающих. «Природа была великолепной, – вспоминал Анатолий Мартынов, – много цветов, зелени, птиц. И воздух такой чистый! Его можно было сравнить разве что с воздухом Кисловодска. Было много майских жуков, а они, как известно, индикаторы чистого воздуха. Речка была чистой, водилось в ней много рыбы и раков. А где речка, там и купание. Пляжей в черте города было целых три: женский, мужской и детский. Город был окружён лесом, а в нём обилие ягод и грибов».

Приезжающие в город располагались в Доме туриста, который находился на пересечении улиц Щёголева и Советской. Помещения для туристов были и за больницей. И, конечно, люди снимали дачи (комнаты, террасы). Дачи сдавались на всё лето заранее. Поэтому будущие дачники с конца весны подыскивали себе варианты. Для того, чтобы приезжающие знали, кто сдаёт жильё, на стекло рамы приклеивали белую прямоугольную бумажку. Это и означало, что дом сдаётся.

Истринский оркестр на летней эстраде. 1930-е годы. Из семейного архива Выдриных

«Я помню Истру 1930-х годов, – писала Галина Шаповалова. – Это был маленький, уютный городок, утопающий в зелени. Особенно много было сирени, которая росла буквально везде: вдоль заборов, на приусадебных участках, в скверах. Во время её цветения над городом плыл дивный аромат. Недаром Истру того времени называли сиреневым городом».

Сергей Мамаев

Полную версию статьи читайте в №35 журнала "Истра.РФ".

Авторы

Сергей Мамаев